Совершенно спонтанно написался фик по Пратчетту. С моим отп, конечно. Они мучали меня, мучали очень долго, они буквально заставили написать фик, эти ужасные V2. Я вообще пишу редко, ОЧЕНЬ редко. И только тогда, когда моск, действительно, съеден, и больше не может сопротивляться лени и нападкам моих отп))) В последний раз это был фик по Наруто, там меня мучали Генма с Райдо. Теперь вот Ваймс с патрицием...
Пусть лежит тут, даже если и мои пч, вроде бы, Пратчеттом не увлекаются)))
читать дальшеФандом: Discworld
Автор: егоза
Название: Veni, vici, Vimes
Пейринг: Ваймс/Витинари
Рейтинг: PG-13
Примечание: Да, я знаю, что Шелли Задранец на самом деле зовут Cheery Littlebottom, Моркоу — Carrot, а Шнобби — Nobbs, но я привыкла к этому переводу! И да, я знаю, что фамилия Ваймса по-латыни пишется не так, но мне нравится написание Vimes^^
Действие происходит примерно между «Пятым элефантом» и «Ночным дозором».
Саммари: что бывает, когда Ваймсу западает в голову идея-фикс, и кто в итоге пришёл, увидел и победил.
Veni, vici, Vimes
Ваймс любил такие тихие семейные вечера. Наверное, потому, что они выпадали достаточно редко. По вечерам командор Стражи обычно гонялся по улицам Анк-Морпорка за очередным грабителем или разбирал бумаги в Псевдополис Ярде, или присутствовал в Комитете, или томился на приёме в честь дня рождения главы какой-либо из Гильдий.
Словом, сидя сегодняшним на удивление спокойным вечером после ужина перед камином и покуривая сигару, Ваймс тихо наслаждался домашним уютом и неторопливой беседой с женой. Сибилла вязала своё очередное творение, не похожее ни на одно вязаное изделие в Мире. Впрочем, сама она была твёрдо уверена, что вяжет чепчик.
– ...И всё-таки я убежден, что у каждого нормального человека есть свои слабости, – продолжал лениво спорить Ваймс.
– Неужели у каждого? – переспросила Сибилла, считая петли и, кажется, снова сбиваясь со счёта.
– Конечно. Иначе мы не смогли бы поймать ни одного вора или убийцу. – Ваймс выпустил в потолок клуб дыма. – Зная о слабостях человека можно не только вычислить преступника, но и предугадать его дальнейшие действия, и даже часто – предотвратить возможное следующее преступление.
– Приведи пример, дорогой. – Сибилла отчётливо видела, что её супруг оседал любимого конька, и теперь всё, что от неё требовалось – лишь поддерживать беседу.
– Ну, смотри. – Ваймс поудобнее устроился в кресле. – Допустим, на Персиковопирожной улице ограбили лавку кондитера Слипни. Стражник приходит на место преступления, осматривает его, и вот уже знает имя преступника. «Это был Сладкоежка Джо!» – восклицает он. А почему он понял, что это был Сладкоежка Джо?
– Почему? – послушно спросила Сибилла.
– А-а! – поднял палец Ваймс, торжествующе улыбаясь. – Потому что из лавки были украдены все клубничные пирожные, а дневная выручка в кассе осталась нетронутой! А кто ещё может поступить так по-идиотски, если не Сладкоежка Джо, который дуреет от клубничных пирожных?
Сибилла пожала плечами.
– А потом тот же стражник просто идёт в «Залатанный барабан» и берёт Джо с поличным. Потому что после пирожных господина Слипни хочется пить так, будто ты полгода проторчал в пустыне на пайке из сухого песка. И стражник знает, что Джо будет сидеть в трактире с коробкой недоеденных пирожных и пытаться запить жажду. Ну, а дальше формальности – Шелли Задранец путём несложных тестов (как правило, на «добровольцах» из заключенных) определит, что пирожные эти взяты из лавки Слипни, и Сладкоежка Джо получит по заслугам.
– Ну, хорошо, – сказала Сибилла, – давай не будем брать во внимание преступников, дорогой. Как насчёт обычных людей?
– У всех есть свои слабости, – невозмутимо ответил Ваймс.
– М-м-м… И у сержанта Колона?
Ваймс усмехнулся.
– За слабостями сержанта не видно его сильных сторон. Хотя, мне кажется, единственной сильной стороной Колона является его пузо! Я слышал, в Клатче распространена борьба, когда борцы выходят на ринг и дерутся – ха-ха! – животами, представляешь? Фред бы побил всех конкурентов, я уверен!
Сибилла улыбнулась той улыбкой, которую в совершенстве освоила, живя с супругом, являвшимся теперь одним из богатейших и знатных людей Анк-Морпорка, но никогда не дававшим вам забыть, что был выходцем из трущоб.
– А как насчёт капрала Шноббса? – вставила Сибилла. Капрал всегда казался ей довольно милым человеком. Особенно, когда его не было поблизости.
– Все слабости Шнобби давно запротоколированы, дорогая. И поэтому мы всегда прячем под замок общественную Копилку и не определяем его патрулировать Ювелирную улицу.
– Ну, хорошо, – не сдавалась Сибилла. – И у капитана Моркоу есть слабости?
– Сибилла! – Ваймс поморщился. – Мы же говорим про обычных людей.
– В таком случае, – произнесла она, – что ты скажешь про Хэвлока?
Ваймс застыл. Ему, как всегда, понадобилось некоторое время, чтобы понять, что речь идёт о патрицие. Привычка аристократов называть друг друга по именам до сих пор коробила герцога Анк-Морпоркского.
– Я думаю, – продолжала Сибилла, – что у Хэвлока нет никаких слабостей. Да он и сам неоднократно в этом признавался, делая упор на том, что если бы у него были слабости, то Гильдия Убийц давно бы ими воспользовалась.
Пока Ваймс придумывал достойный ответ, Сибилла бросила взгляд на каминные часы.
– О, уже так поздно, дорогой. Я прикажу Вилликинсу стелить постель.
– Да, пожалуй... – промямлил Ваймс, толком не прислушиваясь. Даже по дороге в спальню он всё ещё размышлял над последним вопросом Сибиллы.
* * *
Правитель Анк-Морпорка лорд Витинари стоял в своём кабинете у аквариума с заморскими рыбками. Говорили, что патриций выписал этих хищных зубастых и довольно-таки мерзких на вид рыбок из самой Орлеи, а ещё говорили, что патриций назвал каждую рыбку именем того или иного главы Гильдий Анк-Морпорка и часто развлекается, наблюдая за тем, как хищницы пытаются отвоевать себе кусочек водного пространства в тесноте аквариума. Но, впрочем, про патриция говорили много чего, и чаще всего – шёпотом и с оглядкой через плечо.
Ваймс выждал положенное время в приёмной патриция, и, твёрдо печатая шаг, вошёл в кабинет.
– А, Ваймс, – приветствовал его лорд Витинари.
– Сэр.
Ваймс обычно никогда не удивлялся тому, что патриций всегда узнаёт его, даже стоя к нему спиной. А сегодня он вдруг задумался – интересно, почему?
Патриций повернулся к командору.
– Присаживайтесь, сэр Ваймс, – предложил он, и сам тоже уселся за рабочий стол. Ваймс сел напротив и положил на стол доклад.
– Разрешите доложить, сэр, – начал он. – За прошедшие сутки в городе было совершено двенадцать самоубийств, восемь из которых раскрыты; пять ограблений, в том числе одно с отягчающими обстоятельствами – ограбили тролля Хризопраза, два из вышеназванных самоубийц как раз были этими грабителями; за неправильную парковку были оштрафованы возницы четырнадцати повозок, хозяева двух ручных тележек и одного инвалидного кресла...
Ваймс докладывался, смотря в точку чуть выше левого уха патриция, но краем глаза он всё же следил за выражением лица Витинари. Сегодня он пришёл сюда с единственной целью и не собирался уходить, пока не добьётся её. Для себя он уже выяснил, что эта цель оправдывала любые средства...
Витинари наградил его людей, когда закончилась эта нелепая война с Клатчем. Причём, наградил по собственному желанию, не дожидаясь просьб командора. Патриций решил восстановить честное имя Камнелица и поставить ему памятник. Что он говорил в тот день? «Мне будет приятно смотреть на него из окна своего кабинета». Лорд Витинари присвоил Ваймсу герцогский титул (хотя в глазах Ваймса этот поступок не столько прибавлял очков патрицию, сколько отнимал их). А постоянные «мелкие» подарки Витинари семейству Ваймсов, вроде роскошной кареты или серебряного сервиза на сто двадцать пять персон в честь свадьбы?
Возможно, Ваймс иногда соображал недостаточно быстро, но тупым он не был.
«Ну же, Ваймс, диву даюсь, неужели ты ещё сомневаешься?»
Витинари слушал его с неопределённым выражением лица и время от времени делал пометки в докладе. Иногда он поднимал взгляд на командора, и Ваймс готов был отдать левую руку… нет, пожалуй, кончик мизинца левой руки, на отсечение, если в глазах Витинари в эти моменты не начинали плясать насмешливые демонята.
«У него есть, по крайней мере, одна слабость, Ваймс, и ты это знаешь, – думал Сэм. – Витинари обычный человек, а у всех людей есть слабости. Иначе это были бы не люди, а големы. Осталась только самая малость – проверить, насколько оправданы твои подозрения...»
Ваймс содрогнулся от своих мыслей. Но выхода уже не было, Сибилла разожгла в командоре неумеренное любопытство, а острое желание профессионального стражника быть в курсе всех фактов в его ведомстве, не давало Ваймсу забыть о нём. Командор старался не задумываться, с каких пор он стал считать то, что творится в голове у лорда Витинари, своим ведомством.
Ваймс закончил доклад, выслушал от лорда Витинари привычное «не смею больше вас задерживать», но, тем не менее, задержался у двери.
– Сэр.
– Да, Ваймс?
– У меня к вам просьба, сэр.
Витинари приподнял брови. Обычно командор подавал все свои просьбы одним списком в конце года, а сейчас стоял разгар весны.
– Вам ведь совсем недавно заменили мишень для дротиков, Ваймс.
Командор, стоя по стойке «смирно», не мигая смотрел в точку чуть выше левого уха патриция.
– Да, сэр. Нет, сэр, это другая просьба, сэр.
Патриций развёл руками, приглашая Ваймса рассказать, в чём дело. Командор, наконец, коротко взглянул в глаза патрицию, а потом вдруг одним рывком подскочил к нему и, толкнув за плечи, крепко прижал к стене. Ваймс, возможно, и в самом деле долго думает, но действует всегда быстро.
Ваймс изумился, что сумел застать патриция врасплох, но решил отложить анализ на потом. Сейчас его больше волновало то, как оценивающе и слегка насмешливо смотрит на него Витинари, ожидая объяснения или... продолжения? В глубине глаз патриция Ваймс увидел пляшущих демонят, глухо зарычал и припал к губам Витинари. Если не этого ждал от него патриций, то какой же из Ваймса терьер Витинари? Собакам положено чуять желания хозяев и понимать их без слов.
Он целовал его яростно и даже с какой-то злостью, обхватив одной рукой талию, а другой – затылок патриция. Потом на мгновение отстранился, чтобы перевести дыхание, и снова взглянул в глаза Витинари. Насмешливых демонят заслонила туманная поволока. Ваймс довольно замычал и снова потянулся поцеловать патриция. Теперь он целовал его уже не так напористо, словно пробуя неведомый, но притягательный деликатес. Руки Ваймса скользнули по спине Витинари, плотно обтянутой гладким черным шёлком. Возможно, Ваймс был не большим знатоком в этом вопросе, но целовался Витинари мастерски.
«Нет слабостей, ха? Нет слабостей, говорите?».
Ваймс крепко прижал его к своей груди, обнимая до хруста в рёбрах. Серебряные пуговицы камзола патриция тихо звякнули, царапая доспехи командора. Ваймс услышал еле различимый судорожный то ли вздох, то ли стон и не смог сдержать внутренней торжествующей улыбки. Его мозг, в котором, если признаться честно, в данный момент оставалось не так уж много связных мыслей, отметил этот стон и сделал запись в списке дел с пометкой «обратить внимание».
Ваймс разорвал поцелуй. Патриций снова выдохнул. Ваймс разглядывал его лицо, с заметно раскрасневшимися щеками и губами (особенно – губами), полузакрытыми глазами, и понимал, что стоит на краю пропасти. Подозрение его практически подтвердилось, Ваймс увидел то, что хотел увидеть… и что дальше? Настолько далеко в своих планах он не заходил. Если честно, то его планы заканчивались всегда мыслью о том, как Витинари подвешивает его за дерзость над ямой со скорпионами.
В кабинете повисла тишина. Момент требовал, чтобы Ваймс произнёс хоть что-нибудь, но командор абсолютно не представлял, как ему обратиться к патрицию. По титулу – в данной ситуации прозвучало бы невероятно глупо, а заставить Ваймса назвать его по имени можно было, только отрубив командору голову.
Витинари медленно поднял веки. В глубине его глаз Ваймс уже различал тени демонят, которые снова достаточно набрались сил, чтобы выбраться на поверхность и начать насмехаться над командором. Уголки губ патриция дрогнули, и Ваймс практически услышал, как из-под ног у него посыпались камушки. Пропасть была угрожающе близка.
Ваймс потянулся к патрицию и произнёс всего одно слово, но это слово было единственно верным и подходящим к этому моменту.
– Пойдём, – выдохнул Сэм ему в ухо, и к своему великому удивлению и удовольствию почувствовал, как Витинари слегка вздрогнул от горячего дыхания Ваймса. Мозг командора снова услужливо отметил этот факт и занёс в тот же список под следующим пунктом.
Ваймс резко развернулся и направился к спальне патриция. За его спиной раздался тихий и слегка хриплый голос Витинари.
– Мне, как хозяину, очень приятно видеть, что мои гости чувствуют себя как дома.
Ваймс хмыкнул. В своё время он проверил каждый дюйм покоев патриция, когда искал здесь источник отравления, так что нет ничего удивительного в том, что Ваймс знает дорогу в спальню.
В комнате с ужасными зелёными обоями потрескивала одинокая свеча, освещая скудную обстановку спальни – кровать, стол со стулом, прикроватную тумбочку и кресло. Ваймс остановился, не дойдя двух шагов до кровати, и прищурился на огонёк свечи. По губам Витинари, который вошёл в комнату следом за Ваймсом, пробежала быстрая усмешка:
– Она не отравлена, Ваймс. – Витинари, как всегда, читал Ваймса, как открытую книгу. – Но если тебя смущает свет, я её погашу. – Витинари потянулся рукой к фитилю, но Ваймс молча перехватил его запястье и подтянул патриция к себе. В голове его шумело, как бывало раньше, когда Ваймс не отказывал себе в удовольствии напиться до полубесчувственного состояния. Но сейчас он был абсолютно трезв, и присутствие Витинари в такой непосредственной близости от Ваймса усугубляло чувство трезвости до почти абсолютного, кристального чистого нурда.
С самого первого поцелуя и до этого момента Витинари ни разу не удивился, не возмутился, не позвал дворцовую стражу, не убил Ваймса на месте. Это поражало, но в то же время развязывало Ваймсу руки и полностью подтверждало его сомнения – ха! и он ещё сомневался! Ваймс никогда не был чрезмерно самоуверенным и всегда имел скорее заниженную самооценку. Но он был честен, и поэтому не мог не признать очевидного: если и есть у патриция слабость, то вся она заключается в простом и коротком слове, состоящем всего из пяти букв. И слово это – Ваймс.
И сейчас командор стоит в спальне Витинари, и тот позволяет обнимать себя, целовать, медленно раздевать и целовать снова. И, по-видимому, не собирается подвешивать его над ямой со скорпионами, и, судя по тому, что он делает руками… ммм… определённо не собирается… Ооо, кажется, пришла пора воспользоваться приобретёнными за сегодня знаниями о некоторых слабостях патриция…
Veni, vici, Vimes!
* * *
Ваймс сидел за длинным обеденным столом у себя дома и ковырял вилкой ужин. Сибилле, которая наблюдала за ним с другого конца стола, показалось, что её супруг чем-то не на шутку озабочен.
– Сэм, у тебя всё в порядке? – наконец, решилась спросить она.
Ваймс быстро поднял на неё взгляд.
– Да, дорогая. Просто не голоден.
Сибилла недоверчиво посмотрела на мужа, но промолчала. Ваймс ещё некоторое время погонял кусочек жаркого по тарелке и потом нарушил тишину столовой:
– Сибил, знаешь…
– М?
– Помнишь, ты спрашивала про слабости Х… Х… – Ваймс закашлялся.
– Хэвлока?
– Да, – промямлил Ваймс.
– О боги, Сэм, ты всё ещё ломаешь над этим голову? А я-то уже начала беспокоиться!
– Да нет, Сибил. Уже не ломаю… – Ваймс вдруг оборвал себя и натянуто улыбнулся жене. – Пойду пройдусь до Псевдополис Ярда. Я оставил Шнобби одного на ночном дежурстве, теперь сердце не на месте.
Сибилла оглядела мужа внимательным взглядом, от которого Ваймс стушевался и вдруг разозлился на самого себя. Он как можно скорее собрался, оделся и выскочил из дома. На грязных и тёмных улицах Анк-Морпорка он почувствовал себя лучше. Сибилла… патриций… От этих мыслей голова шла кругом, а Ваймсу было хорошо известно – нет лучше средства от ненужных мыслей, чем ударная порция… сверхурочной работы.
* * *
Витинари сидел за столом в своей спальне. На плечи его был небрежно накинут тёмный шёлковый халат. Разобранная постель ещё таила в себе тепло разгорячённых тел, на второй подушке ещё оставался след от головы недавно спавшего там человека. Нечасто в этой кровати спал ещё кто-то, кроме патриция. Но сейчас в комнате больше никого не было. Командор Ваймс покинул дворец и направился домой около часа назад. Уходя, он был задумчив, что, разумеется, не ускользнуло от внимания Витинари.
Патриций улыбнулся уголками губ и раскрыл дневник на недописанной странице. Он обмакнул перо в чернильницу и продолжил писать: «Двадцать два часа девятнадцать минут сего дня. Утром принимал лорда Щеботанского, договорились о тех поставках, которые обсуждали неделю назад. Во второй половине дня – обед в Гильдии Купцов. Вечером приходил командор Ваймс, пытался вычислить мои слабости. Ах, командор, неужели вы, наконец, догадались. И начали понимать, что силён в первую очередь тот, кто обладает информацией. Но любое знание – палка о двух концах. В конце концов, теперь и мне известно всё о ваших слабостях»…
Витинари бросил взгляд в тёмное окно кабинета. По площади по направлению ко входу во дворец медленно двигалась невысокая худощавая фигура в доспехах командора Стражи. Губы патриция медленно растянулись в улыбке.
Veni, vici… Vetinari.
Пусть лежит тут, даже если и мои пч, вроде бы, Пратчеттом не увлекаются)))
читать дальшеФандом: Discworld
Автор: егоза
Название: Veni, vici, Vimes
Пейринг: Ваймс/Витинари
Рейтинг: PG-13
Примечание: Да, я знаю, что Шелли Задранец на самом деле зовут Cheery Littlebottom, Моркоу — Carrot, а Шнобби — Nobbs, но я привыкла к этому переводу! И да, я знаю, что фамилия Ваймса по-латыни пишется не так, но мне нравится написание Vimes^^
Действие происходит примерно между «Пятым элефантом» и «Ночным дозором».
Саммари: что бывает, когда Ваймсу западает в голову идея-фикс, и кто в итоге пришёл, увидел и победил.
Veni, vici, Vimes
Ваймс любил такие тихие семейные вечера. Наверное, потому, что они выпадали достаточно редко. По вечерам командор Стражи обычно гонялся по улицам Анк-Морпорка за очередным грабителем или разбирал бумаги в Псевдополис Ярде, или присутствовал в Комитете, или томился на приёме в честь дня рождения главы какой-либо из Гильдий.
Словом, сидя сегодняшним на удивление спокойным вечером после ужина перед камином и покуривая сигару, Ваймс тихо наслаждался домашним уютом и неторопливой беседой с женой. Сибилла вязала своё очередное творение, не похожее ни на одно вязаное изделие в Мире. Впрочем, сама она была твёрдо уверена, что вяжет чепчик.
– ...И всё-таки я убежден, что у каждого нормального человека есть свои слабости, – продолжал лениво спорить Ваймс.
– Неужели у каждого? – переспросила Сибилла, считая петли и, кажется, снова сбиваясь со счёта.
– Конечно. Иначе мы не смогли бы поймать ни одного вора или убийцу. – Ваймс выпустил в потолок клуб дыма. – Зная о слабостях человека можно не только вычислить преступника, но и предугадать его дальнейшие действия, и даже часто – предотвратить возможное следующее преступление.
– Приведи пример, дорогой. – Сибилла отчётливо видела, что её супруг оседал любимого конька, и теперь всё, что от неё требовалось – лишь поддерживать беседу.
– Ну, смотри. – Ваймс поудобнее устроился в кресле. – Допустим, на Персиковопирожной улице ограбили лавку кондитера Слипни. Стражник приходит на место преступления, осматривает его, и вот уже знает имя преступника. «Это был Сладкоежка Джо!» – восклицает он. А почему он понял, что это был Сладкоежка Джо?
– Почему? – послушно спросила Сибилла.
– А-а! – поднял палец Ваймс, торжествующе улыбаясь. – Потому что из лавки были украдены все клубничные пирожные, а дневная выручка в кассе осталась нетронутой! А кто ещё может поступить так по-идиотски, если не Сладкоежка Джо, который дуреет от клубничных пирожных?
Сибилла пожала плечами.
– А потом тот же стражник просто идёт в «Залатанный барабан» и берёт Джо с поличным. Потому что после пирожных господина Слипни хочется пить так, будто ты полгода проторчал в пустыне на пайке из сухого песка. И стражник знает, что Джо будет сидеть в трактире с коробкой недоеденных пирожных и пытаться запить жажду. Ну, а дальше формальности – Шелли Задранец путём несложных тестов (как правило, на «добровольцах» из заключенных) определит, что пирожные эти взяты из лавки Слипни, и Сладкоежка Джо получит по заслугам.
– Ну, хорошо, – сказала Сибилла, – давай не будем брать во внимание преступников, дорогой. Как насчёт обычных людей?
– У всех есть свои слабости, – невозмутимо ответил Ваймс.
– М-м-м… И у сержанта Колона?
Ваймс усмехнулся.
– За слабостями сержанта не видно его сильных сторон. Хотя, мне кажется, единственной сильной стороной Колона является его пузо! Я слышал, в Клатче распространена борьба, когда борцы выходят на ринг и дерутся – ха-ха! – животами, представляешь? Фред бы побил всех конкурентов, я уверен!
Сибилла улыбнулась той улыбкой, которую в совершенстве освоила, живя с супругом, являвшимся теперь одним из богатейших и знатных людей Анк-Морпорка, но никогда не дававшим вам забыть, что был выходцем из трущоб.
– А как насчёт капрала Шноббса? – вставила Сибилла. Капрал всегда казался ей довольно милым человеком. Особенно, когда его не было поблизости.
– Все слабости Шнобби давно запротоколированы, дорогая. И поэтому мы всегда прячем под замок общественную Копилку и не определяем его патрулировать Ювелирную улицу.
– Ну, хорошо, – не сдавалась Сибилла. – И у капитана Моркоу есть слабости?
– Сибилла! – Ваймс поморщился. – Мы же говорим про обычных людей.
– В таком случае, – произнесла она, – что ты скажешь про Хэвлока?
Ваймс застыл. Ему, как всегда, понадобилось некоторое время, чтобы понять, что речь идёт о патрицие. Привычка аристократов называть друг друга по именам до сих пор коробила герцога Анк-Морпоркского.
– Я думаю, – продолжала Сибилла, – что у Хэвлока нет никаких слабостей. Да он и сам неоднократно в этом признавался, делая упор на том, что если бы у него были слабости, то Гильдия Убийц давно бы ими воспользовалась.
Пока Ваймс придумывал достойный ответ, Сибилла бросила взгляд на каминные часы.
– О, уже так поздно, дорогой. Я прикажу Вилликинсу стелить постель.
– Да, пожалуй... – промямлил Ваймс, толком не прислушиваясь. Даже по дороге в спальню он всё ещё размышлял над последним вопросом Сибиллы.
* * *
Правитель Анк-Морпорка лорд Витинари стоял в своём кабинете у аквариума с заморскими рыбками. Говорили, что патриций выписал этих хищных зубастых и довольно-таки мерзких на вид рыбок из самой Орлеи, а ещё говорили, что патриций назвал каждую рыбку именем того или иного главы Гильдий Анк-Морпорка и часто развлекается, наблюдая за тем, как хищницы пытаются отвоевать себе кусочек водного пространства в тесноте аквариума. Но, впрочем, про патриция говорили много чего, и чаще всего – шёпотом и с оглядкой через плечо.
Ваймс выждал положенное время в приёмной патриция, и, твёрдо печатая шаг, вошёл в кабинет.
– А, Ваймс, – приветствовал его лорд Витинари.
– Сэр.
Ваймс обычно никогда не удивлялся тому, что патриций всегда узнаёт его, даже стоя к нему спиной. А сегодня он вдруг задумался – интересно, почему?
Патриций повернулся к командору.
– Присаживайтесь, сэр Ваймс, – предложил он, и сам тоже уселся за рабочий стол. Ваймс сел напротив и положил на стол доклад.
– Разрешите доложить, сэр, – начал он. – За прошедшие сутки в городе было совершено двенадцать самоубийств, восемь из которых раскрыты; пять ограблений, в том числе одно с отягчающими обстоятельствами – ограбили тролля Хризопраза, два из вышеназванных самоубийц как раз были этими грабителями; за неправильную парковку были оштрафованы возницы четырнадцати повозок, хозяева двух ручных тележек и одного инвалидного кресла...
Ваймс докладывался, смотря в точку чуть выше левого уха патриция, но краем глаза он всё же следил за выражением лица Витинари. Сегодня он пришёл сюда с единственной целью и не собирался уходить, пока не добьётся её. Для себя он уже выяснил, что эта цель оправдывала любые средства...
Витинари наградил его людей, когда закончилась эта нелепая война с Клатчем. Причём, наградил по собственному желанию, не дожидаясь просьб командора. Патриций решил восстановить честное имя Камнелица и поставить ему памятник. Что он говорил в тот день? «Мне будет приятно смотреть на него из окна своего кабинета». Лорд Витинари присвоил Ваймсу герцогский титул (хотя в глазах Ваймса этот поступок не столько прибавлял очков патрицию, сколько отнимал их). А постоянные «мелкие» подарки Витинари семейству Ваймсов, вроде роскошной кареты или серебряного сервиза на сто двадцать пять персон в честь свадьбы?
Возможно, Ваймс иногда соображал недостаточно быстро, но тупым он не был.
«Ну же, Ваймс, диву даюсь, неужели ты ещё сомневаешься?»
Витинари слушал его с неопределённым выражением лица и время от времени делал пометки в докладе. Иногда он поднимал взгляд на командора, и Ваймс готов был отдать левую руку… нет, пожалуй, кончик мизинца левой руки, на отсечение, если в глазах Витинари в эти моменты не начинали плясать насмешливые демонята.
«У него есть, по крайней мере, одна слабость, Ваймс, и ты это знаешь, – думал Сэм. – Витинари обычный человек, а у всех людей есть слабости. Иначе это были бы не люди, а големы. Осталась только самая малость – проверить, насколько оправданы твои подозрения...»
Ваймс содрогнулся от своих мыслей. Но выхода уже не было, Сибилла разожгла в командоре неумеренное любопытство, а острое желание профессионального стражника быть в курсе всех фактов в его ведомстве, не давало Ваймсу забыть о нём. Командор старался не задумываться, с каких пор он стал считать то, что творится в голове у лорда Витинари, своим ведомством.
Ваймс закончил доклад, выслушал от лорда Витинари привычное «не смею больше вас задерживать», но, тем не менее, задержался у двери.
– Сэр.
– Да, Ваймс?
– У меня к вам просьба, сэр.
Витинари приподнял брови. Обычно командор подавал все свои просьбы одним списком в конце года, а сейчас стоял разгар весны.
– Вам ведь совсем недавно заменили мишень для дротиков, Ваймс.
Командор, стоя по стойке «смирно», не мигая смотрел в точку чуть выше левого уха патриция.
– Да, сэр. Нет, сэр, это другая просьба, сэр.
Патриций развёл руками, приглашая Ваймса рассказать, в чём дело. Командор, наконец, коротко взглянул в глаза патрицию, а потом вдруг одним рывком подскочил к нему и, толкнув за плечи, крепко прижал к стене. Ваймс, возможно, и в самом деле долго думает, но действует всегда быстро.
Ваймс изумился, что сумел застать патриция врасплох, но решил отложить анализ на потом. Сейчас его больше волновало то, как оценивающе и слегка насмешливо смотрит на него Витинари, ожидая объяснения или... продолжения? В глубине глаз патриция Ваймс увидел пляшущих демонят, глухо зарычал и припал к губам Витинари. Если не этого ждал от него патриций, то какой же из Ваймса терьер Витинари? Собакам положено чуять желания хозяев и понимать их без слов.
Он целовал его яростно и даже с какой-то злостью, обхватив одной рукой талию, а другой – затылок патриция. Потом на мгновение отстранился, чтобы перевести дыхание, и снова взглянул в глаза Витинари. Насмешливых демонят заслонила туманная поволока. Ваймс довольно замычал и снова потянулся поцеловать патриция. Теперь он целовал его уже не так напористо, словно пробуя неведомый, но притягательный деликатес. Руки Ваймса скользнули по спине Витинари, плотно обтянутой гладким черным шёлком. Возможно, Ваймс был не большим знатоком в этом вопросе, но целовался Витинари мастерски.
«Нет слабостей, ха? Нет слабостей, говорите?».
Ваймс крепко прижал его к своей груди, обнимая до хруста в рёбрах. Серебряные пуговицы камзола патриция тихо звякнули, царапая доспехи командора. Ваймс услышал еле различимый судорожный то ли вздох, то ли стон и не смог сдержать внутренней торжествующей улыбки. Его мозг, в котором, если признаться честно, в данный момент оставалось не так уж много связных мыслей, отметил этот стон и сделал запись в списке дел с пометкой «обратить внимание».
Ваймс разорвал поцелуй. Патриций снова выдохнул. Ваймс разглядывал его лицо, с заметно раскрасневшимися щеками и губами (особенно – губами), полузакрытыми глазами, и понимал, что стоит на краю пропасти. Подозрение его практически подтвердилось, Ваймс увидел то, что хотел увидеть… и что дальше? Настолько далеко в своих планах он не заходил. Если честно, то его планы заканчивались всегда мыслью о том, как Витинари подвешивает его за дерзость над ямой со скорпионами.
В кабинете повисла тишина. Момент требовал, чтобы Ваймс произнёс хоть что-нибудь, но командор абсолютно не представлял, как ему обратиться к патрицию. По титулу – в данной ситуации прозвучало бы невероятно глупо, а заставить Ваймса назвать его по имени можно было, только отрубив командору голову.
Витинари медленно поднял веки. В глубине его глаз Ваймс уже различал тени демонят, которые снова достаточно набрались сил, чтобы выбраться на поверхность и начать насмехаться над командором. Уголки губ патриция дрогнули, и Ваймс практически услышал, как из-под ног у него посыпались камушки. Пропасть была угрожающе близка.
Ваймс потянулся к патрицию и произнёс всего одно слово, но это слово было единственно верным и подходящим к этому моменту.
– Пойдём, – выдохнул Сэм ему в ухо, и к своему великому удивлению и удовольствию почувствовал, как Витинари слегка вздрогнул от горячего дыхания Ваймса. Мозг командора снова услужливо отметил этот факт и занёс в тот же список под следующим пунктом.
Ваймс резко развернулся и направился к спальне патриция. За его спиной раздался тихий и слегка хриплый голос Витинари.
– Мне, как хозяину, очень приятно видеть, что мои гости чувствуют себя как дома.
Ваймс хмыкнул. В своё время он проверил каждый дюйм покоев патриция, когда искал здесь источник отравления, так что нет ничего удивительного в том, что Ваймс знает дорогу в спальню.
В комнате с ужасными зелёными обоями потрескивала одинокая свеча, освещая скудную обстановку спальни – кровать, стол со стулом, прикроватную тумбочку и кресло. Ваймс остановился, не дойдя двух шагов до кровати, и прищурился на огонёк свечи. По губам Витинари, который вошёл в комнату следом за Ваймсом, пробежала быстрая усмешка:
– Она не отравлена, Ваймс. – Витинари, как всегда, читал Ваймса, как открытую книгу. – Но если тебя смущает свет, я её погашу. – Витинари потянулся рукой к фитилю, но Ваймс молча перехватил его запястье и подтянул патриция к себе. В голове его шумело, как бывало раньше, когда Ваймс не отказывал себе в удовольствии напиться до полубесчувственного состояния. Но сейчас он был абсолютно трезв, и присутствие Витинари в такой непосредственной близости от Ваймса усугубляло чувство трезвости до почти абсолютного, кристального чистого нурда.
С самого первого поцелуя и до этого момента Витинари ни разу не удивился, не возмутился, не позвал дворцовую стражу, не убил Ваймса на месте. Это поражало, но в то же время развязывало Ваймсу руки и полностью подтверждало его сомнения – ха! и он ещё сомневался! Ваймс никогда не был чрезмерно самоуверенным и всегда имел скорее заниженную самооценку. Но он был честен, и поэтому не мог не признать очевидного: если и есть у патриция слабость, то вся она заключается в простом и коротком слове, состоящем всего из пяти букв. И слово это – Ваймс.
И сейчас командор стоит в спальне Витинари, и тот позволяет обнимать себя, целовать, медленно раздевать и целовать снова. И, по-видимому, не собирается подвешивать его над ямой со скорпионами, и, судя по тому, что он делает руками… ммм… определённо не собирается… Ооо, кажется, пришла пора воспользоваться приобретёнными за сегодня знаниями о некоторых слабостях патриция…
Veni, vici, Vimes!
* * *
Ваймс сидел за длинным обеденным столом у себя дома и ковырял вилкой ужин. Сибилле, которая наблюдала за ним с другого конца стола, показалось, что её супруг чем-то не на шутку озабочен.
– Сэм, у тебя всё в порядке? – наконец, решилась спросить она.
Ваймс быстро поднял на неё взгляд.
– Да, дорогая. Просто не голоден.
Сибилла недоверчиво посмотрела на мужа, но промолчала. Ваймс ещё некоторое время погонял кусочек жаркого по тарелке и потом нарушил тишину столовой:
– Сибил, знаешь…
– М?
– Помнишь, ты спрашивала про слабости Х… Х… – Ваймс закашлялся.
– Хэвлока?
– Да, – промямлил Ваймс.
– О боги, Сэм, ты всё ещё ломаешь над этим голову? А я-то уже начала беспокоиться!
– Да нет, Сибил. Уже не ломаю… – Ваймс вдруг оборвал себя и натянуто улыбнулся жене. – Пойду пройдусь до Псевдополис Ярда. Я оставил Шнобби одного на ночном дежурстве, теперь сердце не на месте.
Сибилла оглядела мужа внимательным взглядом, от которого Ваймс стушевался и вдруг разозлился на самого себя. Он как можно скорее собрался, оделся и выскочил из дома. На грязных и тёмных улицах Анк-Морпорка он почувствовал себя лучше. Сибилла… патриций… От этих мыслей голова шла кругом, а Ваймсу было хорошо известно – нет лучше средства от ненужных мыслей, чем ударная порция… сверхурочной работы.
* * *
Витинари сидел за столом в своей спальне. На плечи его был небрежно накинут тёмный шёлковый халат. Разобранная постель ещё таила в себе тепло разгорячённых тел, на второй подушке ещё оставался след от головы недавно спавшего там человека. Нечасто в этой кровати спал ещё кто-то, кроме патриция. Но сейчас в комнате больше никого не было. Командор Ваймс покинул дворец и направился домой около часа назад. Уходя, он был задумчив, что, разумеется, не ускользнуло от внимания Витинари.
Патриций улыбнулся уголками губ и раскрыл дневник на недописанной странице. Он обмакнул перо в чернильницу и продолжил писать: «Двадцать два часа девятнадцать минут сего дня. Утром принимал лорда Щеботанского, договорились о тех поставках, которые обсуждали неделю назад. Во второй половине дня – обед в Гильдии Купцов. Вечером приходил командор Ваймс, пытался вычислить мои слабости. Ах, командор, неужели вы, наконец, догадались. И начали понимать, что силён в первую очередь тот, кто обладает информацией. Но любое знание – палка о двух концах. В конце концов, теперь и мне известно всё о ваших слабостях»…
Витинари бросил взгляд в тёмное окно кабинета. По площади по направлению ко входу во дворец медленно двигалась невысокая худощавая фигура в доспехах командора Стражи. Губы патриция медленно растянулись в улыбке.
Veni, vici… Vetinari.
@темы: Пратчетт, V2, Мои тексты
-
-
11.01.2009 в 16:34-
-
11.01.2009 в 17:09Маленькие боги, о да... Меня тоже потрясло, хотя я и читала в вполне сознательном возрасте.
А у меня, наверное, циклы идут в таком порядке в порядке убывания любимости:
1. Стража
2. Смерть и Ведьмы (оба на втором месте)
3. Ринсвинд
-
-
11.01.2009 в 19:31Браво, автор! Хочу исчо
-
-
11.01.2009 в 21:07-
-
11.01.2009 в 21:48До момента вычисления слабости текст был просто Пратчеттовский)) Все эти детали и словесные обороты...
-
-
12.01.2009 в 01:06-
-
12.01.2009 в 06:57спасибо))) хотя мне всегда казалось, что даже в каноне герои ведут себя иногда очень оос =)
исчо вполне может появиться, если я снова переборю свою лень))
Sei
Сцена с рыбками (пираньи, да?) улыбнула - так канонично
да, я думаю, это вполне в духе патриция!
спасибо за отзыв!!!
Lady Ninka
текст был просто Пратчеттовский))
самый лучший комплимент для меня! уррра!! спасибо
а что было потом - просто Пратчетт никогда об этом писал))))
Зигра
рада была порадовать!
я тоже верю в свой отп, тем более, что сам Терри в него верит))
-
-
12.01.2009 в 16:33-
-
12.01.2009 в 16:40Да ну нет, конечно, напрямую не говорил)) Но это же невооружённым взглядом видно
-
-
12.01.2009 в 17:25ПОТРЯСАЮЩЕ!!
-
-
12.01.2009 в 17:40ВАМ СПАСИБО! о.О
-
-
12.01.2009 в 19:08-
-
31.03.2011 в 20:10Они чудесны)) И Ваймс и Витинари *___*
-
-
06.04.2011 в 12:57они абсолютно чудесны вне зависимости от фика)))
но спасибо большое!
-
-
25.08.2012 в 13:55You make my day!
Требуем продолжения банкета и ещё парочку таких вот замечательных фиков, на такой замечательный пэйринг :З
-
-
06.09.2012 в 19:28я бы и сама с радостью почитала что-нибудь по этому пейрингу, а писать самой - это уже вряд ли))
-
-
25.05.2018 в 23:56-
-
06.07.2019 в 11:11ficbook.net/readfic/8406990